Тотьмянину и Маринина привёл ко мне Олег Васильев, когда взял их тренировать. Он сказал: "Ребятам нужен стиль, и мы будем делать его от начала до конца. Я знаю, что ты с этим справишься". Я ответил, что мне будет интересно только в том случае, если это будет творчество. Я не рассматривал работу с ними, как коммерцию. Мы познакомились, я изучил их спорт. Ребята атлетичные, немного даже сухие в танце - не в смысле, что это плохо, в этом проявление их стиля. Я подумал: они будут развиваться, и я буду развиваться вместе с ними. Я не хотел забивать их костюмы бисером или стеклярусом. Если взглянуть на некоторые мои коллекции высокой моды, там присутствует обилие бисера и стекляруса - где это уместно. Для них костюмы были сделаны более спортивного стиля. Например, на "Вестсайдскую историю" я сделал им джинсы - конечно, всё это было сымитировано в трикотаже. У неё была такая юбка с перевёрнутыми карманами и вырывающимся из-под неё шифоном. Потом, спустя год, эта идея с карманами перешла в нашу коллекцию pret-a-porte. Так всегда - сначала творчество, потом бизнес.
Пытаясь понять, что за задача передо мной стоит, я посмотрел фильм "Вестсайдская история". Это были времена, когда женщины были женственными - пышные юбки, элегантность. А у мужчин - джинсы, джинсы, джинсы, рваные майки... Поэтому первые костюмы для "Вестсайдской истории" были джинсовые. Другие костюмы для этой же программы были сшиты из спортивного матового трикотажа с оттенками сиреневого и серого и множеством прорезов. Мы делали несколько костюмов на одну программу, чтобы ребята могли менять их в зависимости от настроения. Одна программа катается долго, а им, как любому человеку, очень важна новизна. И потом, костюм тоже имеет свою "изнашиваемость". Мы сшили им в общей сложности шесть костюмов.
Делая костюмы, я, безусловно, пользовался современными тенденциями в моде. Мода для меня больше, чем искусство. Это способ отражать себя в своём времени, говорить на языке своего времени. Когда потомки смотрят на костюмы, они понимают, чем мы дышали, чем жили, какие идеалы были в обществе.
В работе с костюмами для фигурного катания у меня было огромное количество ограничений. Существует разница между костюмами для, скажем, одиночников и парников. В одиночном катании можно придумать всё, что угодно. В спортивном парном катании есть сложные акробатические элементы, и там нельзя, например, где-то прорезь поставить, потому что туда может палец попасть и просто сломаться. Блёстки нельзя, потому что когда он её подхватывает, он может о них порезать руки. То нельзя, это, пятое, десятое... В последних костюмах для программы "Звезда и смерть Хоакина Мурьеты" мы наложили друг на друга красный и чёрный трикотаж. Сверху чёрный и на нём прорезы, и когда ребята катались, двигались, эти прорезы раздвигались, открывая красный цвет - как будто это кровавые раны. История трагическая - главные герои погибают. Но трикотаж в два слоя очень скользит, поэтому эти костюмы мы будем переделывать. Костюмы всегда в начале пробуют, катаются в них, потом мы вносим коррективы. Иногда Таня говорит: "Я хочу, чтобы купальник плотнее сидел, из более плотного трикотажа - я буду себя так лучше чувствовать", или "Я думаю, что раскроюсь лучше, если это будет поярче, чисто энергетически. Можно?" Можно, конечно. Мне нравится работать с ребятами, они молодые, у них есть жажда найти, попробовать, доказать.
Всегда предлагается несколько эскизов. "Джинсовую" "Вестсайдскую историю" выбирали из трёх предложенных вариантов. Вначале рождается идея, а команда профессионалов помогает практически избежать ошибок - они, конечно, были, но когда экспериментируешь, полностью их не избежать.
Я заинтересовался фигурным катанием, потому что понял: могу сделать нечто новое, то, что до меня ещё не делалось. Мы глубже подошли к понятию костюма для фигурного катания, подняли его до уровня искусства. На мой взгляд, моды, как таковой, в фигурном катании не было - были одни условности. Здесь всё очень стабильно и однообразно, материалы грубые, временами вульгарные, блёстки, вышивки. Я понимал, что есть технические задания и дальше не пойдёшь, но с мёртвой точки уже что-то сдвинулось, мода ворвалась в фигурное катание.
Тотьмянину и Маринина привёл ко мне Олег Васильев, когда взял их тренировать. Он сказал: "Ребятам нужен стиль, и мы будем делать его от начала до конца. Я знаю, что ты с этим справишься". Я ответил, что мне будет интересно только в том случае, если это будет творчество. Я не рассматривал работу с ними, как коммерцию. Мы познакомились, я изучил их спорт. Ребята атлетичные, немного даже сухие в танце - не в смысле, что это плохо, в этом проявление их стиля. Я подумал: они будут развиваться, и я буду развиваться вместе с ними. Я не хотел забивать их костюмы бисером или стеклярусом. Если взглянуть на некоторые мои коллекции высокой моды, там присутствует обилие бисера и стекляруса - где это уместно. Для них костюмы были сделаны более спортивного стиля. Например, на "Вестсайдскую историю" я сделал им джинсы - конечно, всё это было сымитировано в трикотаже. У неё была такая юбка с перевёрнутыми карманами и вырывающимся из-под неё шифоном. Потом, спустя год, эта идея с карманами перешла в нашу коллекцию pret-a-porte. Так всегда - сначала творчество, потом бизнес.